Давным-давно жила в одной деревне старая женщина, и не было у нее ни сына, ни дочки – никого близких. Во дворе, около ее хижины, стояло высокое дерево. В дупле этого дерева устроила себе гнездо хитрая белка.
Всякий раз как старуха готовила обед, белка умудрялась незаметно украсть лакомые кусочки. Старуха ума не могла приложить, кто это у нее еду таскает.
Сварила она однажды рис на молоке, с сахаром, миндалем и фруктами. Когда каша была готова, старуха сняла горшок с очага и поставила на землю – пускай поосты-пет. А сама пошла к колодцу за водой.
Белке только того и надо было. Она живо спрыгнула на землю и принялась за еду. Она быстро съела миндаль и фрукты, потом снова забралась на ветку – сидит и чистит лапками мордочку.Давным-давно жила в одной деревне старая женщина, и не было у нее ни сына, ни дочки – никого близких. Во дворе, около ее хижины, стояло высокое дерево. В дупле этого дерева устроила себе гнездо хитрая белка.
Всякий раз как старуха готовила обед, белка умудрялась незаметно украсть лакомые кусочки. Старуха ума не могла приложить, кто это у нее еду таскает.
Сварила она однажды рис на молоке, с сахаром, миндалем и фруктами. Когда каша была готова, старуха сняла горшок с очага и поставила на землю – пускай поосты-пет. А сама пошла к колодцу за водой.
Белке только того и надо было. Она живо спрыгнула на землю и принялась за еду. Она быстро съела миндаль и фрукты, потом снова забралась на ветку – сидит и чистит лапками мордочку.
Вернулась старуха, увидела пустой горшок и подумала, что это все кошкины проделки. Обыскала она весь дом, но кошки нигде не нашла. Тогда пошла старуха к соседям, но и там кошки не оказалось. Усталая, присела она под деревом. Подняла голову и видит: прыгает по веткам белка, а мордочка у нее в рисе выпачкана. Догадалась старуха, что это белкины проказы, что это она каждый депь ворует ее, старухину, еду. Рассердилась старуха, принялась ругать белку, потом схватила первое что под руку попало – палку да башмак,– и кинула в белку. Башмак угодил в белку, и она упала с де-рева; тут старуха ее и схватила. Решила старуха прикончить белку, да как это сделать? Думала она, думала и надумала утопить белку в пруду. Принесла старуха белку на берег пруда и окунула ее в воду. Стояла зима, вода была ледяная, и у старухи руки закоченели. Белка решила, что если сейчас она не придумает какую-нибудь хитрость, то ей придется распроститься с жизнью. И притворилась она, что холодная вода ей нравится.
– Матушка,– сказала она. – Я очень тебе благодарна! От горячего риса все тело мое так и горит, а ты его студишь.
Рассердилась старуха:
– Ах, так? Ну хорошо же! Тогда я тебя поджарю! Схватила старуха белку за хвост и притащила в дом.
Развела в очаге огонь, держит белку прямо над ним. Видит белка, что смерть пришла.
– Матушка,– говорит. – Какая ты добрая! Хоть я и навредила тебе, ты все равно мне платишь добром – греешь меня, озябшую!
Еще пуще рассердилась старуха.
– Ну ладно же! – крикнула она. – Посмотрим, что ты теперь запоешь!
Белка молчала. Потом она с притворной тревогой в голосе сказала:
– Матушка! Делай со мной что хочешь, только не да-ай мне ни миндалю, ни фруктов. Если я их наемся, мой живот лопнет и я помру!
Старуха была простоватая. Не догадалась она, что белка снова ее обманывает.
– Вот, вот! – закричала опа. – Это-то мне и нужно!
Принесла она миндалю и фруктов и стала кормить ими белку. Та делает вид, будто есть ей вовсе не хочется, а сама знай уплетает. Наелась досыта и говорит:
– Ах, матушка, мой живот вот-вот лопнет. Боюсь, как бы ты не бросила меня в кусты. Тогда колючки вопьются в меня, и конец мне!
– Так получай же! – крикнула старуха, схватила белку за хвост и швырнула в кусты. А белке только того и нужно было. Быстро юркнула она в самую чащу и взобралась на дерево.
А глупая старуха так и осталась ни с чем.