Кришна возвратился в Упаплавью и поведал о своей неудаче. Тогда Юдхиштхира созвал военный совет и сказал:
— Кауравы не хотят мира с нами. Настало время битвы. Пусть поведут наши войска испытанные в боях витязи.
Он разделил войско Пандавов на семь ратей, называемых акшаухини; каждая из них насчитывала двадцать одну тысячу восемьсот семьдесят слонов, столько же колесниц, шестьдесят пять тысяч шестьсот десять всадников и сто девять тысяч триста пятьдесят пеших воинов. Во главе семи акшаухини он поставил военачальниками Дхриштадьюмну и Шикхандина, сыновей Друпады, Сатьяки, Друпаду, Вирату, Чекитану – царя сомаков – и Бхимасену. Долго не могли выбрать Пандавы предводителя всему войску; наконец по совету Кришны Юдхиштхира объявил верховным вождем Дхриштадьюмну, сына Друпады, царя панчалов. Все с этим согласились, и Юдхиштхира повелел Дхриштадьюмне вести войска к Хастинапуру, на равнину Курукшетры.Кришна возвратился в Упаплавью и поведал о своей неудаче. Тогда Юдхиштхира созвал военный совет и сказал:
— Кауравы не хотят мира с нами. Настало время битвы. Пусть поведут наши войска испытанные в боях витязи.
Он разделил войско Пандавов на семь ратей, называемых акшаухини; каждая из них насчитывала двадцать одну тысячу восемьсот семьдесят слонов, столько же колесниц, шестьдесят пять тысяч шестьсот десять всадников и сто девять тысяч триста пятьдесят пеших воинов. Во главе семи акшаухини он поставил военачальниками Дхриштадьюмну и Шикхандина, сыновей Друпады, Сатьяки, Друпаду, Вирату, Чекитану – царя сомаков – и Бхимасену. Долго не могли выбрать Пандавы предводителя всему войску; наконец по совету Кришны Юдхиштхира объявил верховным вождем Дхриштадьюмну, сына Друпады, царя панчалов. Все с этим согласились, и Юдхиштхира повелел Дхриштадьюмне вести войска к Хастинапуру, на равнину Курукшетры.
Как Ганг в половодье, бесконечным волнующимся потоком двинулись войска Пандавов. Воинственные клики, трубные звуки боевых раковин, грохот колес, ржание лошадей огласили окрестности. Впереди всех ехали на колесницах Бхимасена, Накула и Сахадева, позади войска – Юдхиштхира. Драупади, ее приближенные и служанки остались под сильной охраной в лагере Упаплавьи.
Достигнув западной окраины Курукшетры, войска остановились. Юдхиштхира вместе с Дхриштадьюмной и Кришной объехал равнину, выбирая место для лагеря. На берегу реки Хиранвати, на поле, огражденном лесом, они повелели ставить палатки для воинов и шатры для вождей. Указав места для конницы, колесниц и боевых слонов, предводители войска Пандавов повелели обнести лагерь рвом и возвести необходимые укрепления, а сами направились в восточную сторону, чтобы наблюдать за передвижением вражеских ратей.
Дурьодхана и его союзники привели на Курукшетру одиннадцать акшаухини. Во главе их стали могучие витязи: Крипа, великий знаток оружия; знаменитый Дрона; Шалья, царь мадров; Джаядратха, царь Синда, супруг дочери Дхритараштры; Судакшина, царь Камбожди; Критаварман, повелитель бходжей и андхаков; Ашваттхаман, сын Дроны; Карна, царь ангов; Бхуришравас, Шакуни и Бахлика. Предводительствовать всем несметным войском Кауравов Дурьодхана назначил Бхишму.
Когда оба огромных войска расположились друг против друга на Курукшетре, в лагерь Пандавов прибыл могучий Баладева. В сопровождении сына своего Улмуки, а также Прадьюмны, Самбы и Чарудешны, сыновей Кришны, облаченный в синие одеяния, с венком из полевых цветов на голове, станом, подобным горной вершине, Плугоносец вошел поступью льва в шатер Юдхиштхиры, и Пандавы и Кришна и все бывшие там цари поднялись со своих мест, приветствуя его. Воздав почести по старшинству присутствовавшим царям, Баладева молвил:
— Пришло время кровавой гибельной битвы, страшного истребления людей – его уже не отвратить. Напрасно призывал я брата моего к беспристрастию, напрасно просил его равно отнестись к обеим сторонам ради примирения враждующих родичей. Сердце его лежит к Арджуне, он принял сторону Пандавов. Я же не хочу идти против моего брата и не хочу видеть ужасного кровопролития и гибели родичей моих. Потому не принимаю я ничьей стороны, но ухожу отсюда в паломничество к священным местам. Я вернусь, когда закончится война. Победа будет на стороне Пандавов, в том нет для меня сомнения. О сыны Панду, я надеюсь, что по возвращении моем застану вас в живых.
И, простившись со всеми, сын Рохини удалился в паломничество к берегам священной Сарасвати.
В канун битвы собрались вожди стана Кауравов в шатре старшего сына Дхритараштры, и Дурьодхана обратился к Бхишме и просил его рассказать о самых могучих и искусных бойцах обоих станов. Многих воинов, сражающихся на колесницах, назвал Бхишма, рассказывая о силе и умении витязей из войска Дурьодханы и войска Юдхиштхиры. Но имя Карны, сына Сурьи, бога солнца, он произнес последним.
— Твой друг и советник, сын возницы, хвастун Карна, – сказал Дурьодхане старый Бхишма, – не первым из бойцов на колесницах будет в этой битве. Не сносить ему головы в единоборстве с Арджуной, не знающим поражений.
И Дрона, мудрый наставник воинов, согласился со словами Бхишмы. Как колючие шипы, вонзились в сердце Карны слова старого полководца.
— Ты оскорбил меня, Бхишма, – сказат Карна, – но я не стану отвечать тебе на обиду. Не хочу я раздоров в канун грозной битвы. Однако не жди от меня помощи, я не ступлю на колесницу, пока не падешь ты, Бхишма, бездыханным на поле боя. И тогда пусть сразятся со мной все витязи Пандавов, и увидят потомки Бхараты, кто у них самый могучий из бойцов на колесницах.
Когда закончил Бхишма свой рассказ, Дурьодхана призват к себе Улуку, сына Шакуни. — — Ты пойдешь вестником к Пандавам, – молвил Дурьодхана, обращаясь к Улуке, – и скажешь так:
«День битвы близок. Теперь не поможет тебе, Юдхиштхира, личина добродетели, и откроются наконец всем людям твое властолюбие и твоя кровожадность. Ты, Юдхиштхира, подобен тому коту, о котором рассказывают, что он прикинулся благочестивым подвижником, чтобы легче было пожирать доверчивых мышей. Говоришь ты одно, а делаешь другое. Но сейчас наступило время битвы. Так не трусь же, Юдхиштхира, будь сам воином и мужем и вдохни мужество в своих братьев: повара Бхимасену, конюха Накулу, пастуха Сахадеву и учителя танцев Арджуну. Братья твои часто хвастали своей силой и грозили мне смертью. Пусть же они покажут свою силу и доблесть не на словах, а на деле. Сражаться в битве – это не то что готовить пищу или учить девушек танцам. Так покажите же, Пандавы, что вы не царские прислужники, а настоящие витязи!
А Кришне ты передай, Улука, что Дурьодхану колдовством не запугаешь, что ворожить Кауравы и сами умеют. И еще скажи ему, что Дурьодхана вызывает его на честный бой на поле битвы.»
Сказав так, Дурьодхана громко засмеялся и отпустил своего посланца в лагерь Пандавов.
Улука передал Юдхиштхире и его братьям все точно и бесстрашно, как велел ему Дурьодхана, и Пандавы не могли сдержать своего гнева. Кришна отвечал послу:
— Мы выслушали тебя и поняли смысл твоих слов. Скажи твоему повелителю, что завтра будет бой и за нас ответит наше оружие.